Конец лета - «кисло-сладкая пора» в огородах у россиян. В июле в средней полосе России, в Сибири и на Урале постепенно созревают урожаи ягод — сначала клубника и жимолость, а затем начинается черед смородины и вишни, крыжовника, малины, ирги... Но есть среди садовых ягод одна, которая недооценена должным образом, хотя не менее полезна и по-своему вкусна.

Речь о черемухе — удивительной по своим целебным свойствам ягоде, растущей чаще не кустами, как ее сородичи, а на деревьях. Ее не встретишь на рынках, хотя, если повезет, среди августовского изобилия на стихийных рынках можно увидеть ведро этой ягоды, которое часто остается невостребованным и продавец — пожилой ли мужчина или женщина средних лет — уносит товар восвояси.

Ее собирают лишь редкие любители, которые, попробовав раз и оценив вкус, уже не могут себе отказать в удовольствии лакомиться ею и делиться с другими. А многие, однако, пробуют, морщатся или пожимают плечами, мол, ничего в этой ягоде не понимаю... Однако польза ее настолько велика, что даже многие из тех, кому не нравится этот вкус, дорожат дарами черемухи.

А уж о том, как в старину ценили не только ягоды, но и цветущие ветви и даже кору самого дерева, впору слагать легенды. Она лечит от многих болезней, а еще успокаивает, обеззараживает и является мощным антисептиком.

Ягода полностью созревает несколько позже других и могла бы себе позволить стать любимой, если бы не мелкий размер и костяные ядра, да специфический вкус — вязкий и терпкий настолько, что много ее не съешь при всем желании. Да и собирать ее непросто — она одна из тех не гордых ягод, за которыми не надо наклоняться, «ломая» спину. За ней приходится тянуться.
Черемуховые деревья часто высокие, ветвистые и, чтобы собирать эти маленькие с крупноватыми косточками внутри плоды, приходится немало постараться.

Помню, как собирал ее мой дед, ценивший черемуху, как кормилицу — когда-то дикая лесная ягода, старательно заготовленная в свой черед, поддерживала их, пятерых братьев и сестру, в голодные годы... При мне он забирался сначала на крышу дома, затем, раздвигая ветки дерева, лежащие на кровле, находил те, что попрочнее, и «уходил» куда-то в крону, подчас надолго теряясь из вида. В нем, пережившем суровые предвоенные годы, в которые о многих других ягодах приходилось лишь мечтать (после раскулачивания у семьи своего угла не осталось — не было ни огорода, ни уж тем более садовых насаждений), в те дни и недели, когда черемуха становилась полностью созревшей, побеждал тот вечно не сытый мальчишка, который все лето ел траву и даже помыслить не мог о хлебе и сладостях.

С ведром, болтающимся на веревке на шее, он с ловкостью акробата перепрыгивал с ветки на ветку, монотонно оббирая мягкие концы одной за другой, лавируя, сохраняя равновесие и сосредоточенный настрой. Я, хотя и был активным пацаненком, далеко не всегда следовал за ним. У меня не хватало терпения — сбор быстро наскучивал, стоять в неестественной позе на качающейся ветке было неудобно, и мне хотелось лезть дальше, проверять соседние ветки на прочность или, рискуя сломить себе голову, карабкаться туда-сюда по стволу или же прыгать вниз без боязни искалечиться.

Проходил час-другой, и дед Никифор, довольный своим сегодняшним успехом, осторожно спускался вниз и радостно показывал мне полное ведро черной, отблескивающей на солнце ягоды.

Черемуховое дерево у нас в огороде росло огромное, со стволом в обхват, поэтому мы в него вбивали скобы, по которым так здорово было лазать и физически развиваться. На одной из веток, которая, точно непослушная дочь строгого отца, ушла в сторону от основного ствола, я даже однажды соорудил качель, за что получил от деда похвалу. Сиденьем у нее был старый ящик, который в период созревания ягод оказывался усеян темными точками — это не дождавшиеся сбора плоды, падая, бились о деревяшки.

Мне нравилось понемногу собирать черемуху в погожие дни второй половины августа — нагретые солнцем, глянцевые и мягкие от зрелости ягоды манили меня. Я набирал их в пригоршню и отправлял в рот, ощущая, как язык и небо тут же начинало «вязать». Не знаю, с чем сравнить это ощущение — его нужно только испытать.

В деревнях черемуху сушили в печах или рассыпали на полу в хорошо проветриваемых помещениях, а потом собирали в «дышащие» емкости на зиму. В морозные дни или в любое время по мере необходимости сухие ягоды черемухи запаривали и давали им настояться — дед рассказывал, как подавали терпкий напиток к столу или добавляли в чай. Этот отвар употребляли при многих болезнях! А еще говорили, что из этой ягоды получалась и неплохая настойка. Не знаю, не пробовал, но исключать этого никак не могу.

У нас, однако, был другой способ ее заготовления. Рачительный дедушка прокручивал ягоды, смешивал с сахаром, накладывал в банки, а потом всю зиму наслаждался и смаковал эту сладко-терпкую массу вперемешку с раздробленными косточками, угощая, конечно, и меня. Иногда по праздникам бабушка Тамара, желая порадовать деда, пекла нам черемуховые шаньги. Ох и вкусные они были!

И в наши дни черемуховые десерты популярны в кафе и ресторанах, но там вкус этой ягоды совсем не тот. Как звук эха далек от настоящего голоса, так вкус черемухи в знакомых большинству современных людей пирожных отличается от оригинала...